В бездне времен. Игра на опережение - Страница 15

К оглавлению

15
* * *

27. VII.1928. Секретно, срочно.

Фынтян, Бирюкову.

Установить местопребывание известного вам Амтлауфа и предпринять меры к его захвату и переправке на территорию России или в провинции, контролируемые Чан Кайши, с целью последующего допроса.

Также незамедлительно установить личность особы, известной вам по прозвищу «Монах».

Луцкий.

* * *

4. VIII.1928. Секретно, срочно.

Санкт-Петербург, Луцкому.

Доношу, что по сведениям, полученным от агента № 31/11, Амтлауф уволился от Чжан Цзолиня в конце июля сего года и выехал из Китая. По неподтвержденной информации, направился на родину в Германию.

Личность особы, известной под прозвищем «Монах», установить не представилось возможным.

Бирюков.

* * *

Срочно, секретно.

Охранный Департамент

Отдельного корпуса жандармов.

Доношу, что 14.VIII сего года наряду в составе унтер-офицера погранстражи Карацупы, стрелков погранстражи Семенова и Мокеева, в ходе проверки документов при посадке на пассажирский лайнер «Сенсейшн», выполняющий рейс Владивосток – Сан-Франциско, был предъявлен паспорт на имя Заковского Леонида Михайловича, находящегося согласно циркуляра № 228 от 20.VII с.г. в розыске за ОД ОКЖ.

При аресте предъявитель сего паспорта, сходный по приметам с разыскиваемым Фриновским М.П., оказал вооруженное сопротивление. В ходе завязавшейся перестрелки задерживаемый убит нарядом погранстражи. Унтер-офицер Карацупа и стрелок Семенов получили ранения средней тяжести.

При осмотре трупа обнаружены документы на имя Заковского Леонида Михайловича, пистолет системы «браунинга», деньги в сумме сорок три тысячи семьсот восемьдесят два рубля 34 копейки и личные вещи.

Материал на 38 листах, обнаруженные при убитом документы, деньги и вещи согласно описи прилагаю. Труп передан на сохранение в морг г. Владивосток.

Начальник Приморского отряда погранстражи

Полковник И.П. Калмыков.

15.08.1928 г. Российская империя. Санкт-Петербург, Лиговский проспект, 4. Штаб Отдельного корпуса жандармов

В этот раз в кабинете начальника Гумилев чувствовал себя уверенно. Докладывал долго и закончил оптимистично:

– …преступления можно считать раскрытыми. Главарь банды убит, его помощник арестован и дает показания. Рядовые члены шайки задержаны, с ними работает следователь по важнейшим делам Ежевский. Не получается установить немцев, и Монах и Амтлауф исчезли. Работу в этом направлении продолжаем совместно с Разведчастью Корпуса и военной разведкой. Все сведения, касающиеся Китая, переданы полковнику Бабичу.

– Значит, раскрыли? – ровным тоном спросил генерал.

– Точно так, – довольно вмешался Сиволапов. – Злоумышленники изловлены, ситуация ясна. Сейчас следствие процессуальный порядок оформит, и можно вешать.

– А деньги где? – так же спокойно спросил его генерал.

– Почти полмиллиона у арестованных изъяты, за вычетом тех, что они потратить успели. А остальные разве же найдешь? – удивился Владимир. – Капиталы Фриновского спрятаны где-то, немец не пойман. Пропали деньги.

– А почему пропали? – рявкнул генерал. – Потому, что искать не хотели! Поймали Штубиса, взяли шайку, пристрелили главаря – и успокоились! Всё, радуемся. Как же! Преступления пораскрывали! А то, что у российского банка пропало полтора миллиона рублей, – нас не тревожит! Подумаешь, полтора миллиона!

Генерал перевел дыхание и продолжил:

– Что я теперь банку говорить должен? Забирайте пойманных преступников? И где всплывут эти полтора миллиона? У Чжан Цзолиня, который на них свои банды против нас вооружать будет? Или у реваншистов в Германии, которая спит и видит Версальский мир переиграть? Где? Сеть агентов Амтлауфа этого, она что, обезврежена? Кто даст гарантию, что завтра немец не найдет себе других исполнителей вместо Фриновского?

– Так неисполнимо же деньги найти, – ляпнул несориентировавшийся ротмистр. – Как их искать-то, когда концов нет? А с Амтлауфом разведка пусть разбирается.

– Э-э, ваше превосходительство, – поспешил на выручку почувствовавший, что шеф в ярости, Николай Степанович. – Владимир Александрович хочет сказать…

– …что в Корпусе у него есть бесплатный адвокат по фамилии Гумилев, – прервал его начальник. – Вы бы, господин подполковник, чем его защищать, лучше бы деньги искали. Деньги, а не объяснения! Тоже мне, Кони, еще!

Он помолчал и закончил:

– Так. Дело закрытым не считаю. Ищите деньги. План мероприятий жду к вечеру сегодня. Свободны!

* * *

Получасом позже в кабинете Гумилева собралась вся группа, включая приехавшего Ежевского.

– Сиволапый, ты зачем его злил? – простонал подполковник. – Ты не видел, что он в раздражении?

– Да не уразумел я. А чего Фридрихович ерунду несет? Ну где ты деньги искать предлагаешь? А чтобы агентуру взять, это Амтлауфа надо. И потом, чего он взбесился вообще? Дело раскрыли, боевики сидят, «Шрам» в могиле, чего он от нас-то хочет? Да еще конями обозвал.

В кабинете повисла пауза.

– Владимир! Кони – это не кони! – не перестроившись с тона выволочки, гаркнул Гумилев.

Пауза провисела чуть дольше, после чего Сиволапов пристально оглядел подполковника с ног до головы и спокойно, с выражением стоического терпения спросил:

– А кто ж тогда?

Смеялись долго. Закончив, перешли к делу, и через два часа Гумилев отправился на доклад к генералу. План выглядел полной авантюрой, но ничего другого придумать не получилось. Коттен с предложением согласился.

17.08.1928 г. Российская империя. Санкт-Петербург

15